Есть два способа использования в переговорах с Россией вопроса о членстве Украины в НАТО: мягкий и жёсткий. Оба они направлены на достижение мира на Украине, но на разных условиях. Ниже рассмотрены оба сценария и аргументы в пользу каждого, предложенные специалистами Комитета по вопросу вступления в НАТО стран Восточной Европы и России (CEERN).
Вариант первый – в пользу членства. Следуя ему, необходимо принять соответствующее решение и объявить, что Украина соответствует требованиям немедленного вступления в НАТО. Однако подобный подход также открывает возможности использования вопроса о членстве Украины в НАТО в качестве сильного козыря в отношениях с Россией, позволяя укрепить переговорные позиции. Следует поставить Москву в известность, что если до определённой даты она и её местные сторонники не согласятся на приемлемые условия для прекращения украинского конфликта и не будут следовать им в дальнейшем, то Украина будет принята в НАТО. В случае, если Россия будет систематически содействовать прекращению конфликта, вопрос о членстве Украины будет отложен на неопределённый срок. К обсуждению перспективы членства можно вернуться на давно обсуждавшихся условиях, что Украина и Россия одновременно вступят в НАТО, если такой сценарий вообще достижим.
Вариант второй – против членства – подразумевает переговоры с Россией, при которых Украине будет отказано во вступлении в НАТО. Украина станет «второй Финляндией». Нейтралитет Украины (невступление в НАТО или систему безопасности, опирающуюся на Россию) прописан в конституционных и международных документах. Этот сценарий предполагает, что НАТО откажется от данного в 2008 году обещания по поводу принятия Украины в своей состав. Есть надежда, что для России это станет серьёзным стимулом согласиться на разумное урегулирование. Учитывая утверждения Москвы о том, что движущей силой её политики являются опасения относительно вступления Украины в НАТО, Россия в самом деле может пойти на уступки в обмен на серьёзные гарантии в этом вопросе.
У этих подходов больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Они оба направлены против нынешней линии альянса, предполагающей, что в итоге Украина будет принята в состав НАТО, но только не сейчас. Оба сценария признают контрпродуктивность сегодняшней политики НАТО, поскольку она лишь раздражает Россию, не обеспечивая Украине какой-либо действенной защиты. Лучше либо чётко предложить членство, либо ясно объявить об отказе.
Кроме того, оба подхода выступают за переговоры с Россией, предполагая использовать вопрос о членстве в НАТО в качестве возможного козыря. Но сделать это предлагается по-разному, с очень разными условиями и целями переговоров. Первый подход некоторые могут счесть угрожающим, способствующим росту напряжённости и риска войны. Второй можно назвать путём уступок в нарушение международных принципов и прав. Эти аргументы довольно обоснованы, что делает проблему выбора весьма болезненной.
Серьёзное значение для выбора условий переговоров имеют результаты очередного опроса, проведённого в июле Киевским международным институтом социологии. На вопрос о готовности принять отказ от вступления в НАТО в обмен на мир с Россией 40,7 процента ответили утвердительно, 41 процент – отрицательно. Украинцы разделились в этом вопросе; их не так легко склонить к уступкам требованиям Москвы, хотя многие на Западе предпочли бы соглашение.
Большинство украинцев отвергает практически все возможные уступки России и сепаратистам – федерализацию, расширение автономии сепаратистских регионов, амнистию, окончательную уступку Крыма, отказ от вступления в ЕС, присоединение к Таможенному союзу. Единственное послабление, на которое готовы пойти многие украинцы ради достижения мира, – это «предоставление русскому языку статуса второго государственного». Это подтверждает давно укрепившееся мнение CEERN о том, что давление западных украинских националистов в языковом вопросе, оказываемое как при Ющенко, так и в первые дни после побега Януковича, навредило их собственному курсу. Запад также оказался не в состоянии с самого начала убедить прозападные правительства (и при Ющенко, и при Турчинове) в настоятельной необходимости принятия видимых действий, демонстрирующих уважение к русскому языку.
Вышеизложенное означает, что украинцы, возможно, готовы отказаться от НАТО в рамках мирного соглашения, но только на благоприятных условиях. Необходимы не безоговорочные гарантии невступления Украины в НАТО, а обязательства, соблюдение которых основано на отсутствии угрожающего поведения со стороны России.
Это напоминает условия Основополагающего акта Россия-НАТО, где предусматривается отказ от размещения сил альянса в новых государствах-членах, пока ситуация остаётся безопасной для них, то есть пока Россия не представляет для них угрозы. Это условие было нарушено в 2014 году, когда Путин заявил, что Россия имеет право вмешаться, если посчитает, что русское и русскоязычное население подвергается дискриминации. Последовала реакция НАТО, правда, до сих пор весьма умеренная, сводящаяся к модернизации оборудования и баз в Восточной Европе и размещению там ротационных сил.
Аналогичные рассуждения справедливы и для безоговорочных гарантий невхождения Украины в состав НАТО: они могут стать дестабилизирующим фактором и почти неизбежно станут им, так как Россия обязательно будет оказывать давление на Украину. Гарантии и меры защиты, данные Украине, должны быть значительно внушительнее, чем те, что приведены в Будапештском меморандуме 1994 года. Решение, на которое могут согласиться украинцы, звучит так: НАТО не допустит Украину к членству в обмен на достойное мирное урегулирование, пока Россия не представляет угрозу для политической независимости и территориальной целостности Украины.
Об авторе. Айра Строс является американским координатором Комитета по вопросу вступления в НАТО стран Восточной Европы и России (CEERN), независимой общественной организации. CEERN была сформирована в начале 1992 года западными атлантистами, а также их новоявленными восточноевропейскими и российскими единомышленниками. Эта организация первой занялась изучением того, как можно продолжить расширение НАТО в то время, когда этот вопрос ещё не рассматривался всерьёз на официальном государственном уровне.
