По мнению англоязычного ближневосточного информационного ресурса «Middle East Eye» (MEE), драматические события последних месяцев в рамках сирийского вооруженного конфликта привели к значительным переменам в сирийской политике администрации Барака Обамы.
Поскольку военное вмешательство России в Сирии коренным образом изменило баланс сил, создавшийся после существенных военных успехов местного филиала Аль-Каеды, фронта «Джабхат аль-Нусра» и его союзников в прошлом году, администрация Обамы негласно отказалась от своей прежней позиции, кратко сформулированной в лозунге «Асад должен уйти».
Эти изменения политического и военного характера имеют недвусмысленные последствия для организованных США женевских мирных переговоров по Сирии. Режим Асада и его сторонники получили хорошую возможность использовать эти переговоры в своих политических интересах, в то время как вооруженная оппозиция, по всей вероятности, намерена в обозримом будущем бойкотировать мирный процесс.
Сторонники вооруженной оппозиции активно выражают свое недовольство в связи с тем, что Обама, по их словам, предал дело борьбы против режима Асада. Однако, изменение политики Обамы по сирийскому урегулированию вполне можно понять. Как и большинство других решений администрации в отношении ближневосточного региона, оно является реакцией на внешние события с учетом интересов внутренней политики США.
Изначальная публичная позиция администрации Обамы в отношении российской военно-воздушной кампании в Сирии в октябре-ноябре прошлого года была обусловлена тем, что Соединенные Штаты просто ожидали, когда станет очевидным провал российской интервенции. В течение нескольких недель политическая реакция Америки на действия России в Сирии в основном была сосредоточена на том, что русские стремятся не столько разгромить ДАИШ, сколько спасти сателлитный режим в Сирии, а кроме того, их попытки ожидает провал. Администрация Обамы упорно настаивала, чтобы Россия подчинилась требованиям США и их союзников об отстранении президента Башара аль-Асада от власти.
Однако, террористические акты, совершенные ДАИШ в Париже сфокусировали политическое внимание европейцев и американцев на угрозе, исходящей от исламского терроризма и на необходимости сотрудничества с Россией для ее ликвидации. Это усилило позицию тех членов администрации Обамы, и в особенности представителей Объединенного комитета начальников штабов, кто никогда не был в восторге от американской внешнеполитической доктрины «смены режимов». На фоне последствий парижских терактов они усилили свое давление с целью пересмотра непреклонных требований США об отстранении Асада, о чем свидетельствуют заявления тогдашнего директора ЦРУ Майкла Морелла.
Политические последствия парижских терактов получили дальнейшее подкрепление после серьезных успехов, достигнутых сирийской армией и ее союзниками при поддержке российской боевой авиации в провинциях Латакия, Идлиб и Хама. Бомбовые удары и наземные наступательные операции были сосредоточены на уничтожении основных линий сообщения между зонами, контролируемыми коалицией ДАИШ и Джабхат аль-Нусра, и турецкой границей, что в случае успеха стало бы крайне болезненным ударом по вооруженным формированиям оппозиции.
Наиболее драматические события произошли в конце января, когда правительственные войска Сирии освободили город Сальма в провинции Латакия, который с 2012 года контролировали боевики фронта аль-Нусра, а также стратегически важный город Шейх-Мискин, захваченный анти-асадовскими повстанцами в конце 2014. Таким образом, под контроль правительственных войск перешла магистраль Дараа-Дамаск. Что еще более важно, сирийская армия перерезала каналы поставки из Турции в крупный город Алеппо, занятый силами фронта аль-Нусра и их союзниками.
К моменту встречи между госсекретарем США Джоном Керри и главой делегации сирийской оппозиции Риядом Хиджабом 23 января, администрация Обамы уже осознала, что военное положение режима аль-Асада стало гораздо более прочным, а вооруженная оппозиция серьезно ослаблена. В сущности, речь идет о возможности окончательного ее разгрома по мере успешного осуществления российско-сирийской стратегии уничтожения каналов поставки для фронта аль-Нусра.
То, что Керри заявил Хиджабу, согласно информации, размещенной на вебсайте «Middle East Briefing», отражало новую политическую линию администрации США в свете изменившейся военно-политической обстановки. Он ясно дал понять, что не может быть и речи о каких-либо предварительных условиях переговоров, а также о каких-либо формальных гарантиях отстранения Асада от власти на определенном этапе в будущем. Керри не уточнил, считает ли он желаемым результатом переговоров создание «переходного правительства» или «правительства национального единства». Второй вариант прямо предусматривает сохранение власти Асада.
Вооруженная оппозиция и ее сторонники были шокированы этими изменениями в политике Обамы. Впрочем, у них не было для этого оснований. Вся предыдущая сирийская политика администрации была основана главным образом на том, что представлялось наилучшей политической перспективой в Сирии. Как писала корреспондент «Washington Post» Лиз Слай со ссылкой на официальный источник, эта политика состояла в том, чтобы «оказать давление на силы Асада, достаточное для того, чтобы убедить его пойти на компромисс, но не настолько сильное, чтобы его правительство рухнуло…»
Администрация Обамы видела такую возможность, поскольку тайная операция по вооружению «умеренных» вооруженных группировок противотанковыми ракетами со складов в Саудовской Аравии, осуществленная в 2013 году, резко усилила военную мощь фронта аль-Нусра и его военных союзников. По оценке американского специалиста по Сирии Джошуа Ландиса, опубликованной в октябре 2015 года, от 60 до 80 процентов этих ракетных комплексов оказалось в конечном итоге в руках боевиков фронта аль-Нусра.
Эти вооружения стали решающим фактором, обеспечившим военный успех фронта аль-Нусра, захватившего провинцию Идлиб в апреле 2015 года, а также территорию долины Сахель Аль-Габ на севере провинции Хама, которая являлась главным природным барьером между населенной суннитами центральной частью страны и главным оплотом алавитов в приморской провинции Латакия. Прорыв сил фронта аль-Нусра и его союзников, представлявший угрозу для стабильности режима аль-Асада, был достаточно серьезным, чтобы спровоцировать начало российского военного вмешательства в конце сентября 2015 года.
Однако, учитывая новый военный баланс, администрация Обамы осознает, что ее прежняя стратегия сегодня просто неуместна. Новая идея состоит в том, чтобы извлечь выгоду из общности американо-российских интересов в борьбе против ДАИШ, принеся в жертву планы по смене сирийского режима.
Весьма красноречивый факт, связанный с войной в Сирии, который игнорируют крупные информационные источники в США, состоит в том, что Соединенные Штаты и Россия поддерживают одни и те же военизированные формирования, ведущие военные действия против сил группировки ДАИШ. Курдская партия «Демократический Союз», лидирующая партия сирийского Курдистана, контролирует значительную часть территории северной Сирии на границе с Турцией. Ее военное формирование, так называемые «Отряды народной самообороны» представляет собой наиболее существенную наземную силу, воюющую против ДАИШ.
Однако, партия «Демократический Союз» воюет также против фронта аль-Нусра и его союзников, не делая при этом секрета из того, что поддерживает российские удары с воздуха по объектам этих сил. Более того, «Отряды народной самообороны» активно сотрудничают с сирийской армией и группировкой «Хезболла» в северной провинции Алеппо. Таким образом, курдские военизированные формирования представляют собой одновременно важнейшего союзника Америки ее борьбе против ДАИШ, и ключевой элемент российско-сирийской стратегии, направленной на ослабление позиций фронта аль-Нусра и его союзников.
Американский союзник по НАТО, Турция, отчаянно сопротивляется поддержке со стороны США партии «Демократический союз», настаивая на том, что она является террористической организацией. Соединенные Штаты, впрочем, никогда с этим не соглашались, и решительно намерены воспользоваться стратегическим положением «Демократического Союза» в борьбе против ДАИШ. Однако, это в свою очередь означает определенную степень сотрудничества между США и Россией против главной вооруженной оппозиционной группировки, противостоящей режиму аль-Асада.
Администрация Обамы больше не рассчитывает на изменение баланса сил в пользу вооруженной оппозиции, которое могло бы заставить режим Асада пойти на уступки. Время покажет, будет ли военного успеха в борьбе против вооруженной оппозиции достаточно для урегулирования конфликта в целом. Тем временем, мирные переговоры по Сирии, судя по всему, застыли на мертвой точке.
