Он видел лучшее в Америке — и пошёл воевать за Россию на Украине
История полковника Андрея Демуренко началась в Форт-Ливенворт, штат Канзас, в эпоху надежд и мира. Она завершилась взрывом мины под Бахмутом.
Он считал, что настоящий командир должен пройти через самые тяжёлые испытания вместе со своими солдатами.
Поэтому в возрасте 67 лет российский полковник покинул командный пункт на востоке Украины и отправился к передовой, ползая от окопа к окопу под дождём и ночуя в грязи по щиколотку.
Вдалеке гремели выстрелы артиллерии. Неподалёку горел Бахмут.
Это было совершенно иное место по сравнению с ухоженными газонами Форт-Ливенворта, куда в 1992 году он прибыл как восходящая звезда — первый и единственный российский офицер, приглашённый учиться вместе с американскими военными в Колледже командования и Генерального штаба армии США.
Его пребывание в Соединённых Штатах должно было стать небольшим, но важным элементом новой эпохи возможностей и мира после долгих десятилетий холодной войны. Один из учёных тогда назвал этот момент «концом истории» — временем, когда Вашингтон и Москва наконец смогут сосуществовать без вражды и даже сотрудничать.
Среди самых оптимистично настроенных были Демуренко и американские офицеры, с которыми он со временем сдружился на всю жизнь.
Но эти благородные надежды рухнули. Даже после своего американского опыта полковник Демуренко продолжал верить в кремлёвскую версию о том, что «нацисты» на Украине, поддерживаемые США и Западом, угрожают самому существованию России. Он настолько проникся этим искажённым взглядом, что в 2023 году вышел из отставки и отправился воевать на Украину.
Позже в том же году он рассказал свою историю небольшому российскому военному журналу. Статью прочитали и стали пересылать сотрудники посольства США в Москве, командование армии в Европе и в Пентагоне.
Путь Демуренко из Канзаса в украинскую мясорубку стал отражением всей траектории американо-российских отношений. Это также породило серьёзные вопросы: почему всё пошло так плохо и кто виноват?
Жизнь на передовой, по его словам, была «грязной, плохой, дикой». На улице стоял почти нулевой градус. Почти все его бойцы болели. Некоторые, страдая от пневмонии или бронхита, кашляли кровью.
После двух дней под обстрелами снайперов и дронов он отправился пешком к машине, которая должна была отвезти его обратно в штаб полка. Было около трёх часов ночи, и вокруг царила полная темнота. Ему исполнилось 68 всего несколько часов назад.
Без предупреждения над головой разорвалась мина и отбросила его к дереву в трёх метрах. Солдаты втащили его в траншею. Санитар сделал укол обезболивающего.
Демуренко, промокший, грязный и дрожащий от холода, прошёл ещё около километра, прежде чем добрался до машины. Взрыв сломал ему нос, повредил кости черепа и лица и вызвал кровоизлияние в мозг.
Голова была будто в тумане. Глаза, по его словам, «стали как у красного чёрта».
Со временем весть о его ранении дошла до старых друзей из Форт-Ливенворта, которые не знали, что он участвует в украинской войне. Они переживали за его здоровье и недоумевали, почему человек, которого они помнили с теплотой, добровольно ввязался в конфликт, унёсший столько невинных жизней.
Как их друг стал врагом на поле боя?
Демуренко сам задавался похожим вопросом: как он объяснит своё решение пойти на войну?
«Это — я»
Вскоре после распада Советского Союза в декабре 1991 года на стол Демуренко легло письмо.
Министерство обороны искало полевого командира, владеющего английским, имевшего опыт управления боевой частью и готового переехать в США на год.
Демуренко только вернулся в Москву с Дальнего Востока, где командовал батальоном из тысячи солдат в суровых условиях. Он показал письмо своему командиру: «Ты не поверишь, но это обо мне».
Для амбициозного офицера, находившегося в середине карьеры, это был шанс войти в историю: учиться рядом с американцами, которые ещё недавно были врагами. Он также покидал страну, погружённую в экономический и социальный кризис.
Он и его жена Дина продали почти всё ценное, включая обручальное кольцо полковника, чтобы она могла поехать с ним в Канзас.
Приехав почти без ничего, они вскоре бродили по проходам «Уолмарт», где лежали ананасы и арбузы. Там был прилавок с оружием, где, по словам Демуренко, «даже бабушка» могла купить пистолет.
«Это был шок», — вспоминал он.
Для однокурсников Демуренко казался человеком необыкновенного масштаба. Страстный рыбак, он ловил осётра в реке Миссури, потрошил его и угощал товарищей чёрной икрой: «Эта река полна осетром! Просто не ленитесь — ловите!»
Одним из его ближайших друзей в колледже стал майор Рик Макпик, служивший в 1980-х в Западной Германии офицером разведки. В те же годы Демуренко стоял в Восточной Германии и готовил своих солдат к войне.
Теперь они оказались в одной учебной группе из двенадцати человек. Макпик недавно получил степень магистра по русской литературе и собирался преподавать в Вест-Пойнте. Большая часть их дня проходила в обсуждении стратегии и лидерства в американской армии.
В свободное время они часами говорили о своей жизни, внешней политике и великих русских писателях.
Через несколько недель после начала семестра Демуренко упомянул однокурснику, как сильно жена скучает по двум маленьким детям, оставшимся с бабушкой в России. Студенты собрали деньги на билеты, и вскоре Кирилл с Катей пошли в начальную школу в Канзасе.
Американская армия тогда была на пике уверенности и могущества. Макпик признавался, что часть его надеялась услышать от Демуренко признания превосходства США. «Чёрт на плече», как он выразился, ждал, что его друг скажет: Россия «проиграла», а семьдесят лет советской власти были ошибкой.
В последние недели обучения Демуренко написал статью для американского военного журнала, где восхищался «чувством юмора» и «высокой моралью» своих товарищей. По его мнению, перспективы «более тесного сотрудничества и взаимопонимания» между российскими и американскими военными были блестящими.
Вернувшись в Москву, он в 1995 году отправился в Сараево в составе миротворческих сил ООН, призванных помешать сербам и мусульманам убивать друг друга.
Этот конфликт, один из первых после окончания холодной войны, стал ранним признаком того, насколько далеко друг от друга стояли США и Россия.
В Сараево Демуренко возглавил расследование, в ходе которого пришёл к выводу, что поддерживаемые Россией сербы были ложно обвинены в теракте, унёсшем десятки жизней мусульманских мирных жителей. Американские чиновники отвергли его выводы как пропаганду.
Тимоти Л. Томас, его научный руководитель из Канзаса, взял у него интервью в 1996 году для американского военного журнала. Они обсудили спорные результаты расследования и положительное мнение Демуренко о генерале Ратко Младиче — сербском командире, которого американцы считали военным преступником.
Для Демуренко генерал Младич был «храбрым командиром», сражающимся в жестокой войне. Томас назвал такую оценку «крайне спорной».
В то же время Демуренко начал терять доверие московского командования. Ему прямо сказали, что он «слишком близок к американцам» и никогда не станет генералом.
В 1997 году он ушёл из армии — в момент, когда его страна переживала хаос и унижение. Заводы закрывались. Армия не могла платить солдатам. «Это была бандитская власть, — вспоминал он. — Коррупция. Нищета».
Он работал на судоверфи, в «Российских железных дорогах» и в Johnson & Johnson, которая закреплялась на новом российском рынке. Его начальником в Johnson & Johnson был Тим Тигнер — бывший офицер армии США.
Тигнер вернулся в США в середине 2000-х, но продолжал думать о Демуренко.
В 2014 году Россия захватила Крым, углубив разрыв с Западом. В тот самый момент Тигнер писал свой первый шпионский роман «Принуждение», где рассказывалось о зловещем российском генерале, стремящемся вернуть стране статус сверхдержавы путём кражи американских коммерческих секретов.
Главного героя романа — Андрея Демерко — он создал по образу бывшего сотрудника. Демерко — ветеран боевых действий с «глубоким чувством долга и чести», пожертвовавший жизнью ради спасения своей страны и американских друзей.
Персонаж был вымышленным, но он отражал то, как большинство американских друзей Демуренко его воспринимали: он был одним из хороших парней.
Солдатский долг
Когда Демуренко в 2023 году вошёл в военкомат в Москве, на Украине ежедневно гибли сотни российских солдат. Он был в отставке уже более 25 лет.
Женщина за стойкой сначала отказалась принимать его из-за возраста.
«Я сделаю отжиманий вдвое больше, чем вы!» — вспоминал он свой ответ.
Она сказала, что он может присоединиться к передовой части, если найдёт командира, согласного взять его.
Через знакомого из сараевского периода Демуренко вышел на «Волка» — боснийского серба, сражавшегося в составе ЧВК «Вагнер» в Сирии и теперь возглавлявшего бригаду добровольцев. «Волку» требовался заместитель.
Демуренко руководствовался чувством солдатского долга. «Представьте, вы врач и видите окровавленного человека, лежащего на дороге, — говорил он. — Спросите ли вы о его национальности, вероисповедании? Нет, вы просто окажете помощь».
Он принял кремлёвскую пропаганду, утверждавшую, что «нацисты», поддерживаемые Западом, режут животы беременным россиянкам и подбираются к Москве.
Как и многие мужчины в возрасте, он также тосковал по утраченной значимости.
Семья не могла поверить, что он идёт воевать в таком возрасте — да ещё и в район, который все называли «мясорубкой». Дина плакала, а потом вручила ему икону для защиты.
Он продержался всего шесть недель, прежде чем мина ранила его и он добрался до машины, которая увезла его за границу и обратно в Москву. Там его уже ждала Дина.
В прошлом году он рассказал свою историю журналу «Экспорт вооружений» — небольшому изданию, обычно посвящённому технике. Демуренко говорил о своём времени в Канзасе, работе в Боснии и войне на Украине.
Его бригада из 600 человек, отвечавшая за оборону фланга под Бахмутом, была недоукомплектована и вооружена танками 1960-х годов.
Главная угроза исходила от вражеских дронов. Главное достоинство — сами бойцы. «Они не боятся, — сказал Демуренко корреспонденту. — Нужно только научить их, отдать приказ — и они прорвутся».
Среди первых американцев, прочитавших интервью Демуренко, была группа офицеров армии США в Германии под названием «Тройка». Они регулярно рассылают аналитику около 4000 военных чинов США.
«Из украинской войны вышло много странных историй, но, пожалуй, ни одна не была столь уникальной, как история российского подполковника Андрея Демуренко», — начинался их обзор.
Для авторов «Тройки» эта история показывала глубоко укоренившееся недоверие в американо-российских отношениях с самого начала. Середина 1990-х, по их мнению, была «золотым веком» военного сотрудничества. Но даже в эпоху «учений по поддержанию мира» и «тостов с водкой» российские власти чистили армию от офицеров, которых считали «в лагере врага», то есть «в американском лагере».
Они утверждали, что решение Демуренко спустя десятилетия рисковать жизнью в несправедливой и незаконной войне демонстрирует непреодолимую пропасть между странами.
Авторы «Тройки» писали, что Демуренко видел лучшее в Америке и был «плохо» обращён российскими лидерами. Но всё равно остался «убеждённым в правоте национального нарратива и готовым сражаться и умереть за него».
Макпик, вышедший в отставку в 2015 году в звании бригадного генерала, поддерживал связь с Демуренко со времён Канзаса. Он сказал, что «разочарован», узнав о его участии в украинской войне, и задумался, не почувствовал ли Демуренко обязанности действовать, наблюдая, как целое поколение россиян гибнет в разрушительной войне.
Он вспомнил их последнюю личную встречу в Москве в 2018 году. Тогда Демуренко назвал себя «патриотом».
«Это ли он имел в виду?» — спрашивал себя Макпик.
Сегодня он признаёт, что в 1992 году был наивен, полагая, что американцы могут переубедить Демуренко.
Но он отвергает мнение «Тройки» о том, что пребывание Демуренко в Канзасе было напрасным. Макпик видит надежду в том любопытстве и сочувствии, которые заставили Демуренко перевезти семью и завести дружбу с бывшим врагом. Пока сохраняется стремление к взаимопониманию, есть шанс на лучшие отношения между США и Россией.
В Москве Демуренко размышляет о последствиях войны и смысле своей истории. Сегодня он живёт с дрожью в правой руке — последствием ранения на Украине — и читает лекции в Президентской академии (Высшей школе экономики).
Он часто думает о российских солдатах, всё ещё воюющих, и иногда мечтает вернуться к ним. «Парни гибнут каждый день, — говорит он. — Это больно. От этого кровь стынет в жилах, потому что я это видел».
В молодости Демуренко скептически относился к коммунизму и коррупции, которую он порождал, несмотря на членство в партии. «Мы видели: в газетах писали одно, а жизнь вокруг — совсем другое», — говорит он.
Сегодня он считает президента Владимира Путина спасителем, вернувшим России силу и ведущим её в борьбе с безжалостным врагом. Картины разрухи на передовой — изуродованные тела, размозжённые головы — только укрепили его убеждённость.
Он пытался взглянуть на войну глазами своих американских друзей. Возможно, до начала боёв «дипломатия» могла сыграть большую роль. Возможно, России не следовало наносить первый удар?
Но он не жалеет о своём решении воевать и не сомневается в необходимости войны.
Он также не теряет надежды восстановить связь с американскими друзьями, несмотря на то что пропасть между ними никогда не была столь глубокой. Именно поэтому он согласился дать интервью «Нью-Йорк Таймс».
«Я твёрдо верил и, странно, до сих пор верю, что впереди у нас время, когда мы сможем вместе бороться со всем злом на планете, — добавил он. — Нам только нужно дожить до него».
