Российская агрессия против Украины и молчаливое согласие общества на усиление прямого контроля властей над новостными средствами массовой информации, дали многим наблюдателям повод для предположений о том, что русские как народ в целом предрасположены к авторитаризму. На первый взгляд этот вопрос представляется вполне логичным. Однако, я убедился на собственном опыте, что нам следует быть весьма осторожными в выводах по поводу национального характера, основанных на разрозненных событиях.
В 1989 году я был приглашен на экономическую конференцию в Москве, в то время еще столице Советского Союза, организованной совместно исследовательским центром ИМЭМО (в настоящее время — Институт международной экономики и международных отношений им. Е.М.Примакова Российской Академии наук) и Национальным бюро экономических исследований США. Подобные совместные конференции стали приметами исторического прорыва, беспрецедентного потепления американо-советских отношений. Советские экономисты с большим энтузиазмом высказывались относительно перехода к рыночной экономике, и я был поражен тем, насколько откровенно они говорили с нами во время кофейных перерывов или обедов.
Однако, очень важно отметить, что советские ученые выражали серьезные сомнения в том, что общество когда-нибудь позволит свободному рынку функционировать в их стране. Переход к частной собственности и рынку, говорили они, воспринимается народом как несправедливость и недопустимая ошибка.
Я познакомился с одним молодым экономистом ИМЭМО, Максимом Бойко, и был впечатлен его искренностью и интеллектом (позже он стал заместителем премьер-министра и министром государственного имущества при президенте Борисе Ельцине, ушел из российского правительства после прихода к власти Владимира Путина, а недавно приехал в США, где читает лекции по экономике в Гарварде и университете Брауна). Между нами состоялась оживленная беседа. Я рассказывал ему, что многие американцы также считают капиталистические методы несправедливыми. Нас заинтересовал вопрос, различается ли в действительности отношение людей к рынку в наших странах?
Оказывается, никто никогда не проводил исследований с целью выяснить это. Однако, в 1989 году уже существовала такая возможность. Мы решили не откладывая провести тщательный социологический опрос с целью сравнения отношения к свободному рынку населения США и СССР.
После улаживания некоторых трудностей перевода и возможных излишних ассоциаций, которые могли повлиять на ответы респондентов, нам удалось создать два практически идентичных опросника на русском и английском языках. Мы провели в 1990 году опрос (с помощью украинского эксперта Владимира Коробова) в Нью-Йорке и Москве, а затем опубликовали полученные результаты в «American Economic Review» в 1991 и в журнале ИМЭМО в 1992 году.
Различия в отношении к свободному рынку, которые мы обнаружили, были нередко весьма незначительными, и их было трудно интерпретировать с точки зрения авторитаризма и демократии. Например, мы спрашивали людей: «В выходные дни, когда существует наибольший спрос на цветы, цены обычно поднимаются. Справедливо ли, по вашему мнению, что торговцы цветами повышают таким образом цены?». Как и предсказывали экономисты ИМЭМО, большинство (66 процентов) опрашиваемых в Москве считали это несправедливым. Однако, к огромному нашему удивлению, Нью-Йорк продемонстрировал практически идентичные результаты (68 процентов ответили, что это несправедливо).
Итак, в прошлом году мы решили выяснить, сохранилась ли сегодня та же схожесть отношения к рынку между жителями Москвы и Нью-Йорка. Точнее говоря, учитывая возрождение авторитаризма в России, стало ли это отношение более негативным. Мы вновь провели абсолютно идентичный опрос в двух городах в 2015 году. В нынешнем январе результаты исследования были представлены в ходе ежегодной встречи Американской экономической ассоциации.
В ответах на вопрос о ценах на цветы в Москве мы обнаружили незначительное изменение (67 процентов респондентов заявили, что повышать цены в выходные дни несправедливо). В Нью-Йорке, напротив, общественное мнение стало несколько более про-рыночным (всего 55 процентов сочли такое повышение цен несправедливым).
В ходе опроса 2015 года мы с Максимом Бойко решили выяснить отношение к демократии как таковой. К счастью, нам удалось найти материалы исследования, проведенного в 1990 году политологами Джеймсом Гибсоном, Рэймондом Дачем и Кентом Тедином (GDT), которые задавали в Москве вопросы, подобные нашим, чтобы выяснить мнение людей. Хотя они не проводили сравнительного опроса в Нью-Йорке, мы решили включить их результаты в наше сравнительное исследование в 2015 году.
К нашему удивлению, большая часть результатов, касающихся отношения к демократическим ценностям не подтверждает гипотезы о том, что россияне предпочитают жесткое авторитарное правление. Например, группа GDT спрашивала своих респондентов в 1990 году, согласны ли они с утверждением «Пресса должна быть защищена законом от преследования властями». Лишь 2 процента высказали свое несогласие в 1990-м. В 2015 россияне проявили значительно большую степень несогласия (20 процентов), что могло навести на мысль об упадке демократических ценностей в стране. Однако, настоящим сюрпризом стали ответы на тот же вопрос жителей Нью-Йорка: 27 процентов оказались не согласны. Иными словами, сегодня нью-йоркцы поддерживают свободу прессы даже меньше, чем москвичи.
Наибольшая разница между Москвой и Нью-Йорком была получена GDT в ответах на вопрос «лучше ли жить в обществе, подчиненном строгому порядку, чем позволить людям такую степень свободы, при которой они могут разрушить общественные устои». В 1990 году 67 процентов москвичей согласились с этим утверждением, а в 2015 году процент согласившихся составил 76, в то время как в Нью-Йорке в 2015 году лишь 36 процентов респондентов ответили утвердительно. Возможно, это важный результат, но он представляет собой крайнюю точку – наиболее значительную разницу между Москвой и Нью-Йорком во всем исследовании.
В целом же, несмотря на различия, результаты нельзя считать убедительным подтверждением гипотезы, что недавние события имеют простое объяснение с точки зрения разницы глубинного отношения к свободному рынку ли авторитаризму. Ошибочно считать, что Россия фундаментально отличается от Запада. В 1991 году мы пришли к выводу, что особенности русского национального характера не являются препятствием для формирования рыночной экономики в России, и оказались правы. Надеемся, что мы правы и сегодня, и что национальный характер не помешает России однажды прийти к истинно демократическому обществу.
Автор, Роберт Шиллер – американский экономист, Стерлингский профессор экономики Йельского университета и научный сотрудник международного центра по финансам при Йельской школе менеджмента. Лауреат Нобелевской премии по экономике за 2013 год.
