В секретной тюрьме в годы после окончания Второй мировой войны сотрудники ЦРУ и американской разведки испытывали на захваченных советских шпионах ЛСД и прочие технические средства допроса – и во всём им помогали бывшие нацистские доктора. Ниже приводится отрывок из опубликованной на этой неделе «Операции «Скрепка» Энни Джейкобсен.
Шёл 1946 год. После окончания Второй мировой войны не минуло и года. В служебных записках с грифом «совершенно секретно», циркулировавших в самом элитном кольце Пентагона, кольце «E», Объединённый комитет начальников штабов готовился к «тотальной войне» с Советами – в которую должны были войти военные действия с применением атомного, химического и биологического оружия. Он даже назначил приблизительную дату её начала на 1952 год. В комитете считали, что США могут выиграть эту будущую войну, но в силу не тех причин, о которых знала широкая публика. С момента окончания войны по всем развалинам Третьего рейха американские военные захватывали, а затем нанимали создателей оружия Гитлера в рамках сверхсекретной программы, которая станет известной как Операция «Скрепка». Вскоре более 1600 этих людей и членов их семей будут жить в американской мечте, прямо здесь в Соединённых Штатах. Военные и разведывательные организации США отбирали у этих нацистских учёных знания о самых страшных вооружениях Гитлера, в том числе зариновом газе и превращённой в оружие бубонной чуме.
По мере прогрессирования холодной войны программа расширялась и становилась ещё более странной. В 1948 году участвовавший в Операции «Скрепка» бригадный генерал Чарльз Лаукс, начальник отдела планирования химической войны США в Европе, работал с бывшими химиками Гитлера. Тогда один из учёных, лауреат Нобелевской премии Ричард Кун, поделился с генералом Лауксом информацией о разрабатывавшемся швейцарскими химиками наркотике, который обладал возможностью его использования в военных целях.
[blockquote_fact]Этот наркотик, галлюциноген, обладал удивительными потенциальными свойствами в случае его боевого применения. Согласно недавно открытым в пенсильванском Центре наследия армии США документам, Лаукс быстро попал под очарование идеи использования этого вещества на поле боя «для вывода из строя, а не убийства». Вещество это было диэтиламидом лизергиновой кислоты, или ЛСД.[/blockquote_fact]
ЦРУ не замедлили заинтересоваться и присоединиться – возможно, ЛСД также можно будет использовать и в небоевых целях, в техниках манипулирования и управления человеческим поведением. Одно из направлений Операции «Скрепка» предполагало объединение усилий ЦРУ с армией, Военно-воздушными силами и разведкой ВМС с целью осуществления одной из наиболее грязных засекреченных программ допросов с пристрастием времён холодной войны. Работа велась в стенах тайного объекта в американской зоне оккупации Германии под названием Кэмп-Кинг. Главным врачом на объекте был участник Операции «Скрепка» доктор Вальтер Шрайбер – бывший генерал медицинской службы Третьего рейха, отвечавший за программу нацистов по использованию в военных целях бубонной чумы. Активность, которая протекала в Кэмп-Кинге с 1946 года и до конца 1950-х гг. никогда не была полностью подотчётна ни Министерству обороны, ни ЦРУ.
Кэмп-Кинг занимал стратегическое расположение в деревне Оберурзель, в 11 милях к северо-западу от штаб-квартиры Европейского командования вооружённых сил США (EUCOM) во Франкфурте. Официально у объекта было три имени: центр Службы военной разведки США в Оберурзеле, 7707-й разведывательный центр Европейского командования ВС США и Кэмп-Кинг. В 1945 году в этом месте размещались захваченные нацисты, но к 1948 году большинство его пленников составляли шпионы из советского блока. Более десяти лет Кэмп-Кинг будет функционировать как секретная тюрьма – задолго до того, как секретные тюрьмы станут известны как таковые. Это был идеальный объект для совершенствования методик допроса с пристрастием – отчасти потому, что он был «на стороне», но главным образом из-за того, что он давал доступ к советским пленникам.
[blockquote_note]Импульс Операции «Блюбёрд» дал международный кризис в июне 1948 года. Рано утром 24 июня Советы перерезали все автомобильные и железнодорожные пути сообщения с американской зоной Берлина, что затем войдёт в историю как Блокада Берлина. «Советская блокада Берлина в 1948 году ясно показала, что союз военного времени (между Советами и Соединёнными Штатами) расторгнут, – пояснял заместитель директора ЦРУ по операциям Джек Даунинг. – Германия тогда стала полем боя между Востоком и Западом».[/blockquote_note]
В то время ЦРУ считало, что Советы развивают программы по контролю сознания – как считалось, методики, при помощи которых можно было заставить захваченных шпионов говорить – и в Управлении хотели знать, с чем они столкнутся, если русские получат в свои руки их американских шпионов. С момента окончания войны различными родами войск США разрабатывались сверхсовременные программы спасения в воздухе, на суше и на море, которые частично базировались на исследованиях, проведённых нацистскими врачами до войны. Но Советы тоже добились в спасательных программах больших успехов, и для Пентагона с ЦРУ это представляло новый повод для серьёзного беспокойства. Если бы сбитый американский лётчик или солдат был спасён и захвачен русскими, то этот человек почти обязательно был бы подвергнут советским спецтехникам допроса. В попытке определить, какие виды советских техник могли бы быть использованы, местом осуществления исследовательской программы был назначен Кэмп-Кинг. Из полученных по Закону о свободе информации (FOIA) документов становится ясно, что США разрабатывали свои послевоенные усиленные техники допроса здесь, в Кэмп-Дэвиде, что в ЦРУ проходило под кодовым наименованием Операция «Блюбёрд».
Первоначально «Блюбёрд» должна была быть так называемой «оборонительной» программой. Офицеров учили «применять специальные техники допроса» только «в целях оценки методов работы русских». Иными словами – всего лишь для воспроизведения советских технических приёмов. Но ЦРУ не заставило себя долго ждать, решив, что лучшая оборона – это нападение, и Управление начало разрабатывать свои собственные техники допроса. Из полученных по закону FOIA документов выяснилось, что ЦРУ рассматривала ЛСД как потенциальную «сыворотку правды». Что если его офицеры смогут вводить наркотики захваченным советским шпионам, допрашивать их при помощи ЛСД, и как-нибудь делать так, чтобы те не помнили о том, что с ними говорили? В Кэмп-Кинге программа ЛСД получила развитие и новое кодовое наименование.
«Блюбёрд» переименовали в «Артишок», – пишет бывший сотрудник Государственного департамента Джон Маркс и авторитет по программам ЦРУ по управлению сознанием. Целью программы «Артишок», объясняет Маркс, было «изменение поведения неявными средствами». Согласно руководителю программы Ричарду Хелмсу – в будущем директору ЦРУ – средством её достижения было применение веществ вроде ЛСД .
«Мы чувствовали свою ответственность за то, чтобы не отстать в этой сфере от русских или китайцев, и единственным способом выяснить, каковы риски, было испытывать подобные ЛСД вещества и другие препараты, которые можно было использовать для контроля над человеческим поведением», – рассказал позднее Хелмс в интервью журналисту Дэвиду Фросту в 1978 году. Вскоре, для оказания помощи к проведению указанных неоднозначных экспериментов в Кэмп-Кинге были привлечены и другие разведывательные службы США. Как видно из рассекреченных материалов, с собой они привели нацистских учёных из операции «Скрепка».
Ещё в США, ЦРУ сотрудничало с химическими войсками армии в Кэмп-Детрик в Мэриленде с целью проведения дальнейших НИОКР по химии изменяющих сознание препаратов. Учёные и оперативные сотрудники отбирались из армейского резерва бактериологов и химиков, а затем придавались подразделению в составе ЦРУ под названием Отдел специальных операций. Люди работали внутри засекреченного объекта, отведённого под эти цели Здания № 439 – одноэтажного строения из железобетонных блоков, расположенного среди однотипных построек Кэмп-Детрика так, чтобы визуально теряться в них. Почти никто за пределами Отдела специальных операций не знал о ведущейся внутри сверхсекретной работе. Одним из этих оперативных сотрудников был доктор Гарольд Батчелор – военный исследователь, отвечавший за консультации с нацистским доктором и бывшим заместителем руководителя здравоохранения Третьего рейха доктором Куртом Бломе. Ещё одним оперативным работником Отдела специальных операций был доктор Фрэнк Олсон – бывший офицер армии и бактериолог, ставший агентом Управления. Его внезапная кончина в 1953 году – в результате тайного отравления ЛСД – чуть не погубила ЦРУ. Батчелор и Олсон были прикомандированы к программе в Кэмп-Кинг, где главврачом был доктор Бломе. Их задача, согласно документам, полученным через FOIA, и интервью с бывшим коллегой Олсона, Норманом Курнуайе, состояла в применении специальных техник допроса к советским пленным, включая введение им ЛСД.
В апреле 1950 года Фрэнку Олсону был выдан дипломатический паспорт. Олсон не был дипломатом – паспорт позволял ему переносить в дипломатической почте материалы, которые не подвергались бы досмотру сотрудниками таможни. Фрэнк Олсон начал совершать поездки в Германию, вылетая во Франкфурт и делая короткие поездки в Кэмп-Кинг. В одном из редких доживших до нас официальных документов программы заместитель директора Центральной разведки Аллен Даллес направляет Ричарду Хелмсу и заместителю директора ЦРУ по планированию Фрэнку Визнеру секретную записку, касающуюся специфических видов техники допроса, которые могут использоваться в будущем. «В разговоре 9 февраля 1951 года я описал вам в общих чертах возможности расширения обычных методов допроса с использованием наркотических веществ, гипноза, шока и т.п., а также подчеркнул оборонительные аспекты и наступательные возможности в данной области прикладной медицинской науки, – писал Даллес. – Прилагаемое досье, «Техники допроса», была подготовлена в моём медицинском отделе, чтобы обеспечить вас требуемой справочной информацией». Для проведения таких радикальных опытов Кэмп-Кинг был местом идеальным. Базы за границей предпочитались для проведения допросов в рамках программы «Артишок», поскольку иностранные правительства, объяснял Даллес, «разрешали некоторые виды деятельности, которые не дозволялись правительством Соединённых Штатов (т.е. сибирская язва и т.п.)».
Следующая зафиксированная поездка Фрэнка Олсона состоялась 12 июня 1952 года. Фрэнк Олсон прибыл во Франкфурт из военного аэродрома «Хендон» в Англии и совершил короткую поездку на запад в Оберурзель. Там, на конспиративной квартире под названием Haus Waldorf проводились эксперименты с допросами по программе «Артишок». «С 4 по 18 июня 1952 года группа IS&O (Службы по проверке и обеспечению безопасности ЦРУ)… применила технические приёмы «Артишок» в двух рабочих случаях на конспиративной квартире», – разъясняет отчёт по программе «Артишок» на имя директора ЦРУ Даллеса и одна из немногих открытых для печати докладных записок, не уничтоженных Ричардом Хелмсом, когда он был директором ЦРУ. Два допрошенных на конспиративной квартире в Кэмп-Кинг человека «могут быть классифицированы как опытные, профессионального типа агенты, подозреваемые в работе на советскую разведку». Это были советские шпионы, захваченные нацистской агентурной сетью – организацией Гелена, которая теперь работала под руководством ЦРУ. «В первом случае слабые дозы препаратов в сочетании с гипнозом использовались для ввода в состояние полного гипнотического транса, – сообщается в отчёте. – Указанный транс поддерживался на протяжении приблизительно одного часа и сорока минут допроса с последовавшей в результате полной потерей памяти». Предполагалось, что цель программы усовершенствованных допросов будет простой – накачивать шпионов веществами, допрашивать их и вызывать у них амнезию, чтобы они ничего не помнили. Вместо этого программа дала сомнительные результаты и превратилась в одну из самых скандальных программ ЦРУ эпохи холодной войны – «МК Ультра».
Её собственной странной аллегорией на холодную войну станет ЛСД – наркотик, вызывающий паранойю и непредсказуемость, а также заставляющий людей видеть то, чего на самом деле нет. Поучительной историей также станет возможность его использования в качестве сыворотки правды. В одном докладе ЦРУ, рассекреченном и предоставленном Конгрессу через несколько десятилетий, в 1977 году, Управление выражает опасения планами Советов по применению в холодной войне ЛСД против американцев: «Советы купили большое количество ЛСД-25 у [фармацевтической] компании «Сандоз» (в то время единственный поставщик ЛСД)… достаточное, как предполагается, для 50 миллионов доз», – гласил доклад. В ЦРУ верили, что Советы могут провести тайную операцию психологической войны, направленную на то, чтобы миллионы американцев употребили ЛСД через систему водоснабжения.
[blockquote_fact]Или что-то вроде этого, думали в ЦРУ. Поздний разбор данной информации показал, что аналитик ЦРУ, работавший над этим докладом, допустил ошибку с десятичной запятой, выполняя расчёт дозировки. Фактически, Советы купили у «Сандоз» ЛСД на несколько тысяч тестов – далеко не те 50 миллионов.[/blockquote_fact]
Это был странный план, реализовывавшийся на территории иностранного государства, в странное время. Холодная война стала полем битвы с характерным двуличием. Сокрытие, искажение фактов и обман принимались за действительность. Правда была обещана в сыворотке. А Операция «Скрепка», рождённая на пепелище Второй мировой войны, была провоцирующим событием в этом зале кривых зеркал. По мере своего роста она производила на свет своих собственных чудовищ.
