Кто-нибудь, просветите Джона Керри насчёт истории!

Теперь, когда Владимир Путин взял украинский кризис под контроль, многие американцы желают держаться в стороне от последнего поворота событий в Украине. То же самое было прошлой осенью в Сирии, вспомните вы. Западные страны вводят себя в крайнее возбуждение, а затем русский президент делает какой-то простой, гальванизирующий ход, который придаёт событиям другое направление.

В Сирии Путин и министр иностранных дел Сергей Лавров ухватились за предложение госсекретаря Джона Керри, которое, однако, никогда не входило в его планы. Не прошло и двух дней после хорошо известной пресс-конференции Керри прошлой осенью в Лондоне, а Башар Асад у Москвы уже сдавал свои запасы химического оружия. Угроза американского ракетного удара растаяла, и Путин вырвал инициативу в Сирии из рук Вашингтона.

То же самое теперь в Украине. Когда в минувший уикенд администрация Обамы и её европейские союзники достигли наивысших децибелов, Путин позвонил Обаме в Эр-Рияд и сказал приблизительно следующее: «Моему народу нужно поговорить с Вашим народом, сейчас».

[blockquote_fact]С тех пор Керри и Лавров не прекращают переговоров, при этом американец объявил, что в Украине нет других решений, кроме политического.[/blockquote_fact]

Некоторые читатели подумают, что я, словно на автопилоте, прославляю российского лидера и принижаю американцев. Это не так. Путин – талантливый государственный деятель, я придерживаюсь этого наблюдения. В свою внешнюю политику он вносит понимание истории. И в своих отношениях с Вашингтоном он разоблачает очень старую американскую привычку не признавать в осмыслении любых явлений какого-либо значения за историей – то есть привычку наступать на все грабли, на которые можно наступить. Вот почему мне нравится наблюдать за Путиным.

Теперь, удерживая эту мысль в уме, стоит взглянуть на переговоры Керри и Лаврова. На рассмотрении будет много чего: натиск НАТО на восток, реорганизация на принципах федерализма в Украине. На мой взгляд, истинной темой будет та, от которой Вашингтон увиливал месяцами. Это сферы влияния. Вопрос Путина всё это время был простым: Что вы, американцы и европейцы, думаете о них? Рано или поздно тем, кто обменял с доплатой «антисоветское» на «антироссийское», не сказав об этом, придётся отвечать.

[blockquote_fact]И что в таком случае думать о сферах влияния? Как часто советуют в этом месте, лучше всего начать с истории.[/blockquote_fact]

Сферы влияния есть продолжение власти за пределы естественных или заявленных границ отдельно взятого государства. О них может быть объявлено официально или неформально, в агрессивных или оборонительных целях.

• Первое, о чём нужно знать, это то, что в той или иной форме сферы влияния существуют всё то время, пока существуют человеческие сообщества.
• Во-вторых, в число главных задач нашего времени входит и отказ от них как от пережитков прошлого.
• Третье, о чём нужно знать – мы пока этого не сделали.

Любому, кто хорошо знаком с китайской историей, как хрестоматийный пример явления видна система даннических отношений, развившаяся в династическую эпоху. Это ставит притязания на сферу влияния в контекст политического порядка, существовавшего несколько тысячелетий тому назад. Позже из-за претензий на влияние в Средиземноморье в ходе пунических войн сражались Рим и Карфаген.

[blockquote_fact]Ближе к нашему времени у нас появляется доктрина Монро 1823 года, когда молодая американская республика объявила себя хозяином полушария. В 1885 году европейские державы встретились в Берлине и провели на картах линии, чтобы поделить между собой Африку.[/blockquote_fact]

Холодная война довела концепцию до её извращённой крайности. Сама планета была поделена надвое, принудительно и в многочисленных случаях. Вот почему должно было быть дискредитировано Движение неприсоединения. Почему Вашингтон в годы холодной войны терпеть не мог социально-демократических лидеров вроде Моссадыка. Все знали, что они не представляли собой коммунистической угрозы. Беда была в том, что вражда Востока и Запада их не интересовала – то есть они отказывались определиться в том смысле, в каком от них настойчиво требовала американская сфера.

Холодная война сойдёт (рано или поздно, в этом я уверен) как уродливый шрам, который современный мир нанёс себе сам без какой бы то ни было необходимости. Нам надлежит отбросить её, признав, что сферы влияния – грубая, исчерпавшая себя технология. Любое базовое определение эпохи после холодной войны должно включать в себя мысль о том, что странам, культурам и обществам будет, наконец, позволено самоопределится и самоотождествиться.

Констатируя очевидное, мы до этого ещё не дошли.

В конце осени прошлого года Керри посетил Организацию американских государств и объявил о смерти доктрины Монро. Предположу, что когда Керри сказал это, ни один мускул на его лице не дрогнул. Представляю себе недоумение присутствующих, не знавших, смеяться им или плакать в связи с очередным вывертом янки.

Господин секретарь, что ваши люди делают в Венесуэле, пока мы тут разговариваем? Мы, стало быть, должны считать, что все эти группы «строительства институтов», «гражданского общества» учат там венесуэльцев продавать печеньки гёрлскаутов?

[blockquote_fact]Не забывайте историю, которую вам помнить не положено, и приложите теперь шаблон к украинскому кризису.[/blockquote_fact]

Проживающий во Франции журналист и писатель Стив Вайсман даёт нам великолепный подробный отчёт о ведущейся годами подрывной кампании Вашингтона. В нём мы видим непрерывное ведение холодной войны, просто другими методами. Мы видим полное пренебрежение любыми представлениями о российской сфере влияния в тот самый момент, когда перемена ролей (русские идут на Запад) будет представлять предельно серьёзную угрозу мировой войны.

Сферы влияния и весь механизм, который в них входит, являются анахронизмами, спору нет, но парадокс текущего момента в том, что их, к сожалению, невозможно игнорировать. Как нам говорит украинский кризис, за ними необходимо наблюдать, даже если их не за что уважать.

Предлагаемая мною аналитическая конструкция объясняет многое. Американцы и европейцы с неохотой признаются в провокациях в Украине, потому что аргумент против Москвы такой: Путин – это человек, мыслящий устаревшими категориями сфер влияния и действующий в соответствии со своими агрессивными амбициями. Это лицемерие в квадрате.

Цель НАТО – сохранение и расширение западной сферы влияния под американским руководством. Его натиск на рубежи России с момента окончания холодной войны был посвящён исключительно сокрушению старой советской сферы, а затем предъявлению на неё прав в чётком соответствии с логикой сфер влияния. По моим подсчётам, 10 бывших советских сателлитов теперь являются членами НАТО. В своей основе советская военная доктрина была оборонительной. Такой по своей природе была и сфера влияния Москвы, а её агрессия в Восточной Европе и где-либо ещё сути этого положения не меняла.

Как было отмечено, Путин осознаёт это историческое наследство. Это наполняет содержанием его действия в Украине и должно наполнять содержанием наше мнение о них. Никто не может утверждать, что ему известно, что Путин думает о дипломатии и стратегии сфер влияния. Но его мышление должно определяться присутствием НАТО на границах России. Просто поразительно, что бывший посол в Москве, а ныне представитель администрации в СМИ Майкл Макфол может говорить о «стратегическом сдерживании» как правильной позиции по отношению к путинской России, и, как в течение всех десятилетий холодной войны делал Вашингтон, настаивает на том, что всё бы было хорошо, кабы Москва вела себя в соответствии с нашими цивилизованными нормами.

[blockquote_note]Теперь вы знаете, почему Керри, Обама, Виктория Нуланд и все остальные участники украинского «дела» производят впечатление клоунов. За стенками неолиберальной теплицы, в которую превратил себя Вашингтон, удобно притворяться, что такой вещи как история нет. Но в наш век далеко на этом не уедешь.[/blockquote_note]

Что до Путина, должное заслужено. Становится очевидным, что в его становлении большую роль сыграл сам Запад. Путин добился успехов в искусстве управления государством отчасти потому, что этого требовали те, кто сами же натравили себя на него.

Патрик Смит был заведующим бюро International Herald Tribune в Гонконге, а затем в Токио с 1985 по 1992 год. Автор книги «Времени уже не будет: американцы после Американского столетия» и других 4 книг, статей в New York Times, Nation, Washington Quarterly и иных публикаций.